Илья Сельвинский
Если умру я, если исчезну,
Ты не заплачешь. Ты б не смогла.
Я в твоей жизни, говоря честно,
Не занимаю большого угла.
В сердце твоем оголтелый дятел
Не для меня долбит о любви.
Кто я, в сущности? Так. Приятель.
В темном поле ходят маяки
Золотые, яркие такие,
В ходе соблюдая мастерски
Планировок линии тугие.
Те вон исчезают, но опять
Возникают и роятся вроде,
А ближайшие на развороте
1
Я с тоской,
Как с траурным котом,
День-деньской
Гляжу на старый дом,
До зари
В стакан гремит струя,
Никогда не перестану удивляться
Девушкам и цветам!
Эта утренняя прохладца
По белым и розовым кустам...
Эти слезы листвы упоенной,
Где сквозится лазурная муть,
Лепестки, что раскрыты удивленно,
Испуганно даже чуть-чуть...
Предоставьте педагогику педагогам.
Ленин
Не я выбираю читателя. Он.
Он достает меня с полки.
Оттого у соседа тираж - миллион.
У меня ж одинокие, как волки.
Не знаю, как кому, а мне
Для счастья нужно очень мало:
Чтоб ты приснилась мне во сне
И рук своих не отнимала,
Чтоб кучевые две гряды,
Рыча, валились в поединок
Или петлял среди травинок
Стакан серебряной воды.
Не верьте моим фотографиям.
Все фото на свете - ложь.
Да, я не выгляжу графом,
На бурлака непохож.
Но я не безликий мужчина.
Очень прошу вас учесть:
У меня, например, морщины,
На скамейке звездного бульвара
Я сижу, как демон, одинок.
Каждая смеющаяся пара
Для меня — отравленный клинок.
«Господи!— шепчу я.— Ну, доколе?»
Сели на скамью она и он.
«Коля!» — говорит. А что ей Коля?
Б. Я. С.
Мечта моей ты юности,
Легенда моей старости!
Но как не пригорюниться
В извечной думе-наросте
О том, что юность временна,
Как впаянный в льдину мамонт,
Дрейфую,
серебряно-бурый.
Стихи мои точно пергамент
Забытой, но мощной культуры.
Вокруг, не зная печали,
Пеструшки резвятся наспех.
Молодость проходит, говорят.
Нет, неправда — красота проходит:
Вянут веки,
губы не горят,
Поясницу ломит к непогоде,
Но душа... Душа всегда юна,
Духом вечно человек у старта.
Поглядите на любого старца:
В роще убили белку,
Была эта белка - мать.
Остались бельчата мелкие,
Что могут они понимать?
Сели в кружок и заплакали.
Но старшая, векша лесная,
Сказала мудро, как мать:
"Знаете что? Я знаю:
