Тэффи
А еще посмотрела бы я на русского мужика,
Хитрого, ярославского, тверского кулака,
Чтоб чесал он особой ухваткой,
Как чешут только русские мужики -
Большим пальцем левой руки
Под правой лопаткой.
Чтоб шел он с корзинкой в Охотный ряд,
Глаза лукаво косят,
Лучами обманно-влекущими,
Лучами небес опьянен,
Он, грезящий райскими кущами,
Зеленый и радостный днем,
Ночью горит
Александрит,
Вкованный в перстне моем!
Побледнел мой камень драгоценный,
Мой любимый темный аметист.
Этот знак, от многих сокровенный,
Понимает тот, кто сердцем чист.
Робких душ немые властелины,
Сатанинской дерзкою игрой
Жгут мечту кровавые рубины,
Каждый день чрез мост Аничков,
Поперек реки Фонтанки,
Шагом медленным проходит
Дева, служащая в банке.
Каждый день на том же месте,
На углу, у лавки книжной,
Чей-то взор она встречает -
В ночь скорбей три девы трех народов
До рассвета не смыкали вежды —
Для своих, для павших в ратном поле,
Шили девы белые одежды.
Первая со смехом ликовала:
«Та одежда пленным пригодится!
Шью ее отравленной иглою,
Ты глаза на небо ласково прищурь,
На пьянящую, звенящую лазурь!
Пьяным кубком голубиного вина
Напоит тебя свирельная весна!
Станем сердцем глуби неба голубей!
Вкусим трепет сокрыленья голубей!
Упоенные в весенне-синем сне!
Мои глаза,
Фирюза-бирюза,
Цветок счастья
Взгляни. Пойми
Хочешь? Сними
С ног запястья...
Кто знает толк,
Л. Г.
Вянут лилии, бледны и немы...
Мне не страшен их мертвый покой,
В эту ночь для меня хризантемы
Распустили цветок золотой!
Бледных лилий печальный и чистый
Гаснет моя лампада...
Полночь глядит в окно...
Мне никого не надо,
Я умерла давно!
Я умерла весною,
В тихий вечерний час...
Не говори со мною,-
На кривеньких ножках заморыши-детки!
Вялый одуванчик у пыльного пня!
И старая птица, ослепшая в клетке!
Я скажу! Я знаю! Слушайте меня!
В сафировой башне златого чертога
Королевна Гульда, потупивши взор,
К подножью престола для Господа Бога
Есть в небесах блаженный сад у Бога,
Блаженный сад нездешней красоты.
И каждый день из своего чертога
Выходит Бог благословить цветы.
Минует всё - и злоба и тревога
Земных страстей заклятой суеты,
Но в небесах, в саду блаженном Бога
Н. М. Минскому
Есть у сирени темное счастье -
Темное счастье в пять лепестков!
В грезах безумья, в снах сладострастья,
Нам открывает тайну богов.
Много, о много, нежных и скучных
