Вячеслав Иванов
Дрожат леса дыханьем ливней
И жизнью жаждущей дрожат...
Но всё таинственней и дивней
Пестуньи мира ворожат.
И влагу каждый лист впивает,
И негой каждый лист дрожит;
А сок небес не убывает,
Страстной чредою крестных вех,
О сердце, был твой путь унылый!
И стал безлирным голос милый,
И бессвирельным юный смех.
И словно тусклые повязки
Мне сделали безбольной боль;
И поздние ненужны ласки
Вечера павлины
Небеса рядили.
Двое нисходили
Из глухой долины.
Из глухих скитаний
Озеро манило.
Плесы наводнило
Е. С. Кругликовой
Кто знает край, где свой - всех стран школяр?
Где молодость стопой стремится спешной,
С огнем в очах, чела мечтой безгрешной
И криком уст,- а уличный фигляр
Толпу зевак собрал игрой потешной?
Кочевники Красоты — вы, художники.
«Пламенники»
Вам — пращуров деревья
И кладбищ теснота!
Вам вольные кочевья
Сулила Красота.
Над малой келией громов раскаты,
И молотами ливень бьет по крыше.
Вниз выгляни: вспухают выше, выше
Из мутной мглы валы, грозой подъяты.
На приступ, скажешь, лезут супостаты,
Повыждав ночь и непогоду лише...
Но брезжит свет; вздохнула буря тише;
И не ты ли в лесу родила
Китовраса, козленка-певца.
Чья звенящая песнь дотекла
До вечернего слуха отца?
С. Городецкий. "Ярь"
Колобродя по рудам осенним,
Краснолистным, темнохвойным пущам.
Пусть говорят: "Святыня - не от Жизни",
Блюди елей у брачного чертога!
Жених грядет: пожди еще немного,
И уличной не внемли укоризне.
То - странники в неузнанной отчизне,
Сжигая храмы, мнят, что жгут в них бога,
И веселятся на багровой тризне.
Божественная доброта
Нам светит в доле и недоле,
И тень вселенского креста
На золотом простерта поле.
Когда ж затмится сирый дол
Голгофским сумраком — сквозь слезы
Взгляни: животворящий ствол
Какие обымают розы!
И поэт чему-то учит,
Но не мудростью своей:
Ею он всего скорей
Всех смутит иль всем наскучит.
Жизнь сладка ль на вкус, горька ли,
Сам ты должен распознать,
И у всех свои печали:
Di pensier in pensier, di monte in monte
Mi quid Amor...
Petrarca *
1
Лучами стрел Эрот меня пронзил,
Влача на казнь, как связня Севастьяна;
Я башню безумную зижду
Высоко над мороком жизни.
Где трем нам представится вновь,
Что в древней светилось отчизне,
Где нами прославится трижды
В единственных гимнах любовь.
Ты, жен осмугливший ланиты,